Перед нами выполненный карандашами рисунок или, возможно, чертеж. При этом автор ясно дает понять, что это не схема цветка, а именно цветок. Такое впечатление возникает не только из-за живой штриховки лепестков красным восковым мелком, но и благодаря их разнообразию. Одни лепестки – уже распустившиеся, их обозначают широкие треугольники с тупым углом, другие, еще не развернувшиеся, – узкие и острые.

В знаменитом спектакле Театра актера «Великодушный рогоносец» по пьесе Ф. Кроммелинка, поставленном руководителем театра режиссером Всеволодом Мейерхольдом и оформленном Любовью Поповой, художница все детали выполнила в стиле конструктивизма. Таким должен был быть и цветок. Ему необходимо было соответствовать станку – «установке для игры актеров», также вычерченному художницей по линейке.

В работе Поповой над спектаклем чрезвычайно существенной оказывается принципиальная графичность. Художница шла на это сознательно. По-видимому, графичность построения всех деталей подчеркивала их схематизм, абстрагированность образов от натуральных прототипов, предельную «ненастоящесть» и одновременно небутафорность, то есть не привычную бутафорность. Автор заведомо лишает мир вещей его плоти и натуральности. В этом спектакле она создавала собственную редакцию конструктивистской стилистики. Чрезвычайно важно, что стилистика эта выстраивалась Любовью Поповой со всем напором художественного темперамента и одновременно с тонким вкусом и тактом, свойственными ей как мастеру.

Для художницы-конструктивистки, рассматривающей театральное оформление как производственную работу, было важно отрешиться от желания придать этой работе художественный характер. «Конечно, чистого разрешения вопроса в данном случае не получилось, – каялась она на собрании в Инхуке, – потому, что 1) мне трудно было сразу отрешиться от застарелых эстетических навыков и критериев, а 2) мешало то условие эстетического порядка, что действие носило фарсовый, зрительный характер и лишало возможности рассматривать действие лишь как протекающий процесс, что в значительной степени придавало всему эстетический характер».