Камеями называют миниатюрные украшения, выполненные в технике барельефа на драгоценных и полудрагоценных камнях или на морской раковине. По одной из версий, слово камея произошло от итальянского chama – морская раковина. Искусство изготовления камей возникло в IV веке до нашей эры в Древней Греции, одним из центров были римские Помпеи. Когда там начались раскопки, они вызвали интерес к камеям по всей Европе. Он сохранялся и в ХХ веке, камеи были излюбленным украшением женщин:

Я потеряла нежную камею,

Не знаю, где, на берегу Невы.

Я римлянку прелестную жалею, –

Чуть не в слезах мне говорили вы.

Писал Мандельштам в 1916 году. Ему вторил Бальмонт:

Она из тех, к кому идут камеи,

Медлительность, старинная эмаль,

Окошко в сад, жасмин, Луна, печаль,

Нить жемчугов вкруг лебединой шеи.

В замерзающей послереволюционной Москве в 1919 году А.С. Голубкина продолжила традиции древнего искусства, начав вырезать камеи из слоновой кости и морских раковин. Камеи, исполненные мастером, поражают прежде всего разнообразием жанров и сюжетов: портреты, пейзажи, сюжетные сцены, исторические и сказочные образы. Все они отличаются тщательностью и тонкостью исполнения, задушевностью настроения, богатством психологических нюансов созданных в них образов. Сегодня известно более 50 камей, вырезанных Голубкиной.

Художница охотно преподносила их в подарок. «Мне хорошо запомнилась камея, которую с добродушным юмором исполнила Голубкина на серебряную свадьбу Маргариты Александровна Володиной: курица, петух и пять цыпляток по количеству детей», – вспоминала ее ученица скульптор З.Д. Клобукова, также получившая в подарок камею «Алёнушка».

Очень вероятно, что Голубкина разговаривала и с Вячеславом Ивановым о своем увлечении. Они были знакомы со времени создания в 1914 году портрета поэта и философа. Блестящий знаток Античности и итальянского Возрождения, он, конечно, хорошо знал собрание камей Эрмитажа, которое начала собирать Екатерина II в 1764 году. Было что-то символичное и вполне закономерное в том, что Голубкина решила создать портретную камею Вяч. Иванова, автора многих статей и стихов об Античности и цикла «Итальянских сонетов»:

И мнится: древний род Неронов и Локуст

Наполнил чуткий мрак... Теснятся мириады.

Незримо – зоркие, на мне лежат их взгляды.

Беззвучный слышен плеск, и клик безгласных уст...

Сравнивая камею с сохранившимися фотографиями, легко понять, насколько верно Голубкина запечатлела черты Вяч. Иванова. Миниатюра выдерживает сравнение даже с большим портретом, написанным Николаем Ульяновым в том же 1920 году, с которым она имеет несомненное сходство.