Вскоре после триумфа «Последнего дня Помпеи» (1833, Государственный Русский музей), принесшего мастеру общеевропейскую славу, Брюллов задумал новую композицию, в основе которой также лежала бы романтическая идея о неотвратимости судьбы и бессилии человеческой воли против злого рока. На этот раз роль необузданной, злой силы выпала на долю племени вандалов и их предводителя Гензериха, который был призван в Рим императрицей Евдоксией, решившей таким образом отомстить убийцам своего мужа. В итоге провидение в лице Гензериха и орды его воинов не только покарало преступников, но подвергло город полному уничтожению и разорению. Не избежала своей участи и неосмотрительная Евдоксия: ее вместе с дочерьми Гензерих вывез в Африку, на северном берегу которой располагались подвластные ему земли. Замысел картины Брюллов вынашивал несколько лет. Большое влияние на воплощение этой идеи оказала вышедшая в январе 1835 года статья Н.В. Гоголя «О движении народов в конце V века».

Предводитель вандалов на вздыбленном коне, помещенный Брюлловым в центр, подобен вихрю, он которого расходится безумное движение, сметающее все на своем пути и превращающее все в хаос. Гоголь, сравнивавший его с беспокойной кометой, писал следующее: «Гензерих имел необыкновенное искусство грабить: после него уже никто не мог ничем поживиться. Рим, который дотоле щажен был даже язычниками, был ограблен без милосердия этим христианским королем; всё, что только можно было взять, он взял». Неистовому образу вожака разбойников противопоставлен священник – единственная фигура, которая не вовлечена в безумный водоворот грабежа и истребления и сохранившая внешнее спокойствие. Священник олицетворяет цивилизованное, разумное начало, является символом человечности и милосердия. Однако призывы к разуму и милосердию не способны остановить неотвратимое провидение.

Брюлловым запечатлен момент похищения императрицы: полуобнаженный мавр у ступеней храма хватает коленопреклоненную женщину в зубчатой короне и двух девушек, прильнувших к ней. Этот фрагмент эскиза, как и лежащая фигура на ступенях храма, являются композиционными перекличками с «Последним днем Помпеи».

Сюжет о разграблении Рима Гензерихом так и остался лишь в виде эскиза: Брюллов не приступил к исполнению большой картины. Несмотря на небольшие размеры, по законченности, тончайшей проработке деталей и виртуозному исполнению эскиз является вполне самостоятельным произведением. Художественные достоинства полотна высоко оценили и современники Брюллова. Так, А.С. Пушкин в 1836 году писал своей жене: «Перовский показывал мне взятие Рима Гензерихом (которое стоит Последнего дня Помпеи)».