К теме крымской природы Фёдор Васильев обратился скорее вопреки собственному желанию. В 1871 году художник был вынужден покинуть Петербург и обосноваться для поправки здоровья в Ялте, провинциальном курортном городке. В Крыму он страшно тосковал по товарищам и бурлящей художественной жизни столицы. Здесь Васильев провел последние годы своей короткой жизни.

Известность художнику принесли изображения среднерусской полосы, исполненные в возвышенно-романтическом духе. Красота и поэзия южного берега Крыма открывались Васильеву постепенно. Поначалу художник продолжал разрабатывать любимую тему: трудился над полотном «Мокрый луг» (1872, Государственная Третьяковская галерея) и в нем, как никогда прежде, сумел выразить очарование северного пейзажа. Одновременно он создавал рисунки, акварели и небольшие живописные этюды, в которых постигал непривычное для себя своеобразие южного ландшафта.

Полотно «В Крымских горах» вобрало все наблюдения и художественные переживания последних лет жизни пейзажиста. Вероятно, на картине изображена одна из дорог, ведущая к вершине самой величественной горы Крыма – Ай-Петри. Во второй половине XIX века существовало несколько троп, так называемых богазов, оборудованных для восхождений к знаменитому горному гребню. Все они начинались у подножия Ай-Петри, в районе прибрежных городов Алупка, Мисхор и Кореиз.

Мастерски передан ландшафт скалистых склонов – самых туманных и дождливых мест в Крыму. Окутывающая горную долину утренняя дымка сливается с плывущими облаками. Стройные сосны на переднем плане уводят взгляд зрителя от земли к необъятному небу. Приглушенный гармоничный колорит построен на тончайших цветовых оттенках.

Высокую оценку картине Васильева дал Иван Крамской, близкий друг художника, с вниманием и сочувствием относившийся к его судьбе. Он ощутил в пейзаже «что-то туманное, почти мистическое, чарующее <…> какая-то симфония доходит до слуха оттуда сверху <…> Решительно никогда не мог я представить себе, чтобы пейзаж мог вызвать такие сильные ощущения». Глядя на полотно, Крамской рассуждал, что человек, увидевший хоть раз подобную природу, защищен от злых помыслов и поступков, так как созерцание этих видов смягчает сердце и очищает душу.