В 1898 году Анна Голубкина возвращается в Зарайск после более чем годового пребывания в Париже. Из письма к сестре: «Теперь я вернулась домой. Проездом искала в Москве работы и не нашла, и теперь мне все художество кажется сном каким-то». Закончился большой, во многих отношениях решающий период в жизни скульптора. Позади месяцы напряженной учебы, сотни часов лепки с натуры, наставничество великого Родена, наконец, первый серьезный успех – на Весеннем салоне за скульптуру «Старость» (1898, гипс, Третьяковская галерея) Голубкина получила медаль Академии.

В культурной жизни Европы в эти годы наступает время стиля модерн. Зародившись в архитектуре, уже скоро его новая эстетика и формальные приемы проникли во все без исключения виды изобразительного искусства. Не избежала влияния модерна и скульптура Голубкиной. Несколько работ, выполненных скульптором сразу по возвращении в Россию, можно смело отнести к новому общеевропейскому стилю. В первую очередь речь идет о знаменитой скульптуре ваза «Туман» (1899, гипс, Третьяковская галерея). Можно предположить, что замысел произведения родился еще в Париже, питаемый яркими впечатлениями его улиц и выставок. В причудливой круговерти тумана сменяются зачарованные лица, все с закрытыми глазами – все на грани яви и сна.

К схожим образам можно отнести и произведение «Голова девушки с рукой». Красивый, быстро выполненный этюд отмечен тем же, что и в вазе «Туман», – чувством тихой грусти и меланхолии. Живая, пульсирующая пластическая манера Голубкиной, с глубокими тенями, игрой объемов – создает неясный и пленительный образ девушки. Любопытно, что удачную композиционную находку изображения женской головы и руки скульптор еще несколько раз впоследствии использует в своих работах.

В 1932 году семья скульптора преподнесла произведение в дар государству в составе сохраненного наследия художника. Два года спустя в творческой студии А.С. Голубкиной был открыт первый в стране и четвертый в мире музей одного художника-скульптора. Но в 1952 году он был ликвидирован. Произведения скульптора были переданы на хранение в Государственный Русский музей и вернулись в московскую мастерскую лишь в 1976 году, когда музей был восстановлен.