Поэт и критик Максимилиан Волошин так описывал в 1911 году свое впечатление от портретов скульптора: «Лица Голубкиной – нервное, неуловимое, безвольное, мыслящее и искушенное многими соблазнами лицо нашего времени». До создания портрета неизвестного мужчины, полностью противоречащего характеристике Волошина, было более двух лет. Это человек совсем иного характера – твердого, даже жесткого, он целеустремленный, сильный. Пожалуй, лишь один голубкинский «Идущий человек» (1903, Третьяковская галерея), созданный как предчувствие первой русской революции 1905 года, может соперничать с ним в силе и натиске. «Мужской портрет» возможно соотнести с другими грядущими событиями русской истории – Первой мировой войной 1914 года и надвигающейся Октябрьской революцией 1917-го.

В творчестве Голубкиной есть немало портретов, местонахождение которых неизвестно. Есть и такие, чье авторское название забылось. Не исключено, что настоящее название этого мужского портрета – «Казак», о чем свидетельствует особенность прически – чичер (чуб). Изображен, скорее всего, казачий офицер, так как они зачесывали свой чичер на правую сторону, тогда как простые казаки – на левую.

С казаками у Анны Семёновны были свои сложные отношения. Близкий друг Александра Глаголева вспоминала: «В 1905 году, во время вооруженного Декабрьского восстания, Анна Семёновна жила у нас в доме… Она всей душой рвалась на улицу, где шла стрельба, а казаки разгоняли нагайками народ. Однажды она попала на Б[ольшую] Серпуховку как раз в тот момент, когда казаки разгоняли рабочих, хлеща нагайками по толпе. Анна Семёновна бросилась в самую гущу их, повисла на узде лошади одного казака и в исступлении кричала: “Убийцы! Вы не смеете избивать народ!..” В эту самую минуту подоспел мой брат Николай, который схватил ее за руки и с силой вытащил из толпы… Жизни ее в таких условиях грозила ежеминутная опасность».

В 1932 году семья скульптора преподнесла произведение в дар государству в составе сохраненного наследия художника. Два года спустя в творческой студии А.С. Голубкиной был открыт первый в стране и четвертый в мире музей одного скульптора. Но в 1952 году он был ликвидирован, а произведения переданы на хранение в Государственный Русский музей и вернулись в московскую мастерскую лишь в 1976 году, когда музей был восстановлен.