В историю отечественного искусства А.И. Кравченко, уроженец Саратова, из крестьянской семьи, вошел как интересный и разносторонний график. Графика Кравченко, виртуозно владевшего практически всеми видами гравюры и рисунка, многим известна по книгам, им проиллюстрированным. Но начинал он как живописец. В Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1904–1910) Кравченко посещал мастерские В.А. Серова, К.А. Коровина, некоторое время учился в Художественной школе Шимона Холлоши в Мюнхене. Увлечение рисовальным и гравировальным искусством, в котором художник реализовался наиболее полно, возникло и переросло в основную профессию позднее. Кравченко активно работал в рисунке, а также в технике офорта и ксилографии. Далекий от авангардных течений и многочисленных арт-группировок 1910–1920-х годов, тяготевший к классике, Кравченко выступил инициатором создания общества «Четыре искусства». В 1924 году оно объединило крупных мастеров живописи, графики, скульптуры и архитектуры под лозунгом синтеза искусств.

Признание в качестве книжного иллюстратора к художнику пришло в 1920-х. Всего Алексей Ильич проиллюстрировал 70 книг. В основном это были произведения близких ему по духу писателей-романтиков, как русских, так и западноевропейских. Яркие, нередко фантастические образы Н.В. Гоголя, А.С. Пушкина, А.В. Чаянова, Гофмана, Байрона, Бальзака нашли в нем одного из лучших интерпретаторов.

В начале 1930-х по инициативе А.М. Горького стала выходить большая серия книг под названием «История молодого человека XIX столетия». Издание имело не только художественную, но и идеологическую направленность, которую Горький в духе времени определил как портрет буржуазной молодежи.

В иллюстрациях к философскому роману Оноре де Бальзака «Шагреневая кожа» Париж представлен как главное действующее лицо этого литературного шедевра. Кравченко любил этот город и бывал в нем неоднократно. В его рисунках, как и в произведении Бальзака, французская столица имеет много лиц. В листе РС-637 она предстает в соответствии с повествованием как некий отдаленный квартал, не лишенный изящества, но пустынный и заканчивающийся тупиком. Играющие здесь в волан две девочки и несколько взрослых поразили рассказчика своей веселостью и простодушием. Кравченко усиливает момент беззаботного движения, в которое вовлекаются даже взрослые дамы. Кажется, что порыв легкого ветра отрывает эту группу людей от мостовой и вот-вот увлечет их вверх. В финале трагической истории романа одна из девочек, Полина, впоследствии ставшая возлюбленной главного героя и не пережившая его смерти, действительно упоминается как появляющееся время от времени в пустынных местностях чудесное видение.